Все статьи
«Правила жизни» Амины Зариповой
Лучшие фрагменты интервью знаменитой гимнастки и прославленного тренера!
9 июля 2018
4231
О начале
«Я мечтала быть продавщицей мороженого. Но гимнастикой я «заболела» не в десять лет, а раньше. Первый раз я стала заниматься в «правильное» время, в семь лет. Но тогда же папы, мамы, бабушки не провожали своих детей до залов, все работали. Мы с моей подружкой-одноклассницей ходили на тренировки вдвоем и по дороге катались на качелях, каруселях. Один раз у меня в карусель попал шарф, я чуть не задушилась. На шее был огромный синяк. Когда мы пришли домой, родители спросили: «Что это такое?» Я сказала: «Я как Айседора Дункан».
О выборе
«В наш вид спорта приходят совсем детьми, в отличие, скажем, от гандбола или волейбола, где играют уже созревшие девушки. И когда я выбираю ребенка, то слушаю в первую очередь свою интуицию, пытаясь понять, «мой» человек или нет. Если почему-то девочка мне не нравится, то стараюсь ее не брать».
О подходе
«Знаете, одной гимнастке требуется взбучка, чтобы она начала тренироваться, как мне самой когда-то. (Смеется.) А другую, как Риту, нужно гладить, хвалить, целовать, обнимать и говорить: «Я тебя люблю».
О волнении
«Когда я волнуюсь, то ничего вокруг не слышу и не вижу. Прихожу в себя только от острой физической боли. С тех пор я сама научилась приводить себя в чувство: перед выходом на ковер очень сильно, буквально до кровоподтеков, стала щипать себя за попу».
О характере
«Характер, признаться, у меня отвратительный, я росла девицей ленивой и своевольной и частенько не желала тренироваться как следует, бунтовала: не буду — и все, хоть режьте меня. Вот тогда от Ирины Александровны мне и влетало. Ей от меня тоже доставалось, в большом спорте все на нервах — я срывалась, хамила, не боясь обидеть тренера, и в ответ могла получить подзатыльник, крепкий шлепок по заднице.
О поддержке
«… внутри я была как сжатая пружина: страшно до жути, но не показываю, улыбаюсь и изображаю буддийское спокойствие. Помню, как год назад на чемпионате в Штутгарте, видя мое дикое волнение, Ирина Александровна засовывала мне в рот таблетки валерианы и твердила: «Не смей дергаться! Рита заметит!»
О семье
«Тоска, конечно, была, я скучала по папе, по братьям, по сестрам, по маме, конечно, тоже скучала. Но мама делала все так, чтобы у меня это чувство отбить. Оно становилось все тупее и тупее и в какой-то момент просто прошло. И я решила, что точно не буду такой, как мама, я буду делать все, чтобы такой не быть, и у меня семья будет такая, которой у мамы никогда не было. Все буду делать наоборот».
О патриотизме
«Мой патриотизм — это то, чем я занимаюсь. Это когда моя гимнастка выходит на стадион, поднимается флаг, а музыки нет, и она начинает громко петь гимн России, а за ней начинают петь зрители. Вот в этом патриотизм. Патриотизм в том, что делают Костя Хабенский и Чулпан Хаматова, их адский труд».
О мотивации
«Безусловно, без нее никуда. Что происходит, например, в нашем виде спорта? Выигрываешь, предположим, Гран-при. Дальше ты уже на чемпионате Европы выступаешь, на Кубке мира. И как снежный ком одна победа за другой. Если ты умный и трудолюбивый, то шаг за шагом придешь к большой победе. Ну а если нет, то можешь с полдороги развернуться и сказать, что надоело, не хочу больше».
О везении
«Удача нужна, чтобы кирпич на тебя не свалился, когда идешь на соревнования, и чтобы жребий был хороший. А все остальное человек должен делать сам».
Об открытости
«… по мне, самое лучшее — это когда человек открыто выражает все, что думает. Почему? Потому что, если моя ученица пришла и прямо сказала: «Я сегодня плохо спала, голова болит, поругалась с парнем, с мамой...» — мне будет понятно, отчего у нее смурное лицо и ничего не получается в зале. Иначе я вынуждена сидеть и ломать голову, что произошло, что не так, почему криво-косо выходят упражнения».
О дружбе
«Я к понятию «дружба» отношусь очень и очень серьезно. Считаю, что друзей много не бывает. У меня есть буквально несколько подруг, очень близкий круг, который, конечно, с возрастом меняется. Сейчас я со своими бывшими подружками-коллегами уже не дружу: мы хорошо общаемся, передаем приветы, поздравляем друг друга с днем рождения, но это коллеги уже, а не подруги для меня».
О старости
«Но что такое старость? Может, я в старости тоже буду в зале сидеть, и для меня это будет полный кайф. Надо находить золотую середину там, где тебе хорошо. А хорошо мне пока в спортивном зале».
В материале использованы фрагменты интервью изданий Tele.ru, «Сноб», «7 дней». Идея: журнал Esquire.
«Я мечтала быть продавщицей мороженого. Но гимнастикой я «заболела» не в десять лет, а раньше. Первый раз я стала заниматься в «правильное» время, в семь лет. Но тогда же папы, мамы, бабушки не провожали своих детей до залов, все работали. Мы с моей подружкой-одноклассницей ходили на тренировки вдвоем и по дороге катались на качелях, каруселях. Один раз у меня в карусель попал шарф, я чуть не задушилась. На шее был огромный синяк. Когда мы пришли домой, родители спросили: «Что это такое?» Я сказала: «Я как Айседора Дункан».
О выборе
«В наш вид спорта приходят совсем детьми, в отличие, скажем, от гандбола или волейбола, где играют уже созревшие девушки. И когда я выбираю ребенка, то слушаю в первую очередь свою интуицию, пытаясь понять, «мой» человек или нет. Если почему-то девочка мне не нравится, то стараюсь ее не брать».
О подходе
«Знаете, одной гимнастке требуется взбучка, чтобы она начала тренироваться, как мне самой когда-то. (Смеется.) А другую, как Риту, нужно гладить, хвалить, целовать, обнимать и говорить: «Я тебя люблю».
О волнении
«Когда я волнуюсь, то ничего вокруг не слышу и не вижу. Прихожу в себя только от острой физической боли. С тех пор я сама научилась приводить себя в чувство: перед выходом на ковер очень сильно, буквально до кровоподтеков, стала щипать себя за попу».
О характере
«Характер, признаться, у меня отвратительный, я росла девицей ленивой и своевольной и частенько не желала тренироваться как следует, бунтовала: не буду — и все, хоть режьте меня. Вот тогда от Ирины Александровны мне и влетало. Ей от меня тоже доставалось, в большом спорте все на нервах — я срывалась, хамила, не боясь обидеть тренера, и в ответ могла получить подзатыльник, крепкий шлепок по заднице.
О поддержке
«… внутри я была как сжатая пружина: страшно до жути, но не показываю, улыбаюсь и изображаю буддийское спокойствие. Помню, как год назад на чемпионате в Штутгарте, видя мое дикое волнение, Ирина Александровна засовывала мне в рот таблетки валерианы и твердила: «Не смей дергаться! Рита заметит!»
О семье
«Тоска, конечно, была, я скучала по папе, по братьям, по сестрам, по маме, конечно, тоже скучала. Но мама делала все так, чтобы у меня это чувство отбить. Оно становилось все тупее и тупее и в какой-то момент просто прошло. И я решила, что точно не буду такой, как мама, я буду делать все, чтобы такой не быть, и у меня семья будет такая, которой у мамы никогда не было. Все буду делать наоборот».
О патриотизме
«Мой патриотизм — это то, чем я занимаюсь. Это когда моя гимнастка выходит на стадион, поднимается флаг, а музыки нет, и она начинает громко петь гимн России, а за ней начинают петь зрители. Вот в этом патриотизм. Патриотизм в том, что делают Костя Хабенский и Чулпан Хаматова, их адский труд».
О мотивации
«Безусловно, без нее никуда. Что происходит, например, в нашем виде спорта? Выигрываешь, предположим, Гран-при. Дальше ты уже на чемпионате Европы выступаешь, на Кубке мира. И как снежный ком одна победа за другой. Если ты умный и трудолюбивый, то шаг за шагом придешь к большой победе. Ну а если нет, то можешь с полдороги развернуться и сказать, что надоело, не хочу больше».
О везении
«Удача нужна, чтобы кирпич на тебя не свалился, когда идешь на соревнования, и чтобы жребий был хороший. А все остальное человек должен делать сам».
Об открытости
«… по мне, самое лучшее — это когда человек открыто выражает все, что думает. Почему? Потому что, если моя ученица пришла и прямо сказала: «Я сегодня плохо спала, голова болит, поругалась с парнем, с мамой...» — мне будет понятно, отчего у нее смурное лицо и ничего не получается в зале. Иначе я вынуждена сидеть и ломать голову, что произошло, что не так, почему криво-косо выходят упражнения».
О дружбе
«Я к понятию «дружба» отношусь очень и очень серьезно. Считаю, что друзей много не бывает. У меня есть буквально несколько подруг, очень близкий круг, который, конечно, с возрастом меняется. Сейчас я со своими бывшими подружками-коллегами уже не дружу: мы хорошо общаемся, передаем приветы, поздравляем друг друга с днем рождения, но это коллеги уже, а не подруги для меня».
О старости
«Но что такое старость? Может, я в старости тоже буду в зале сидеть, и для меня это будет полный кайф. Надо находить золотую середину там, где тебе хорошо. А хорошо мне пока в спортивном зале».
В материале использованы фрагменты интервью изданий Tele.ru, «Сноб», «7 дней». Идея: журнал Esquire.